Этот музей в Берлине хоть и расположен в центре, но скрыт от шумных улиц. Его история может удивить любого человека, но для глухого окажется по-настоящему необычайной. В закоулках Еврейского квартала, в доме 39 на Розенталер-штрассе, во время войны располагалась «фабрика слепых», на которой работали слепые, глухие, слепоглухие евреи. Многие из них смогли спастись от зверств нацистского режима благодаря ее владельцу – немецкому промышленнику Отто Вайдту. За свою деятельность во имя человечности он был включен в список Праведников мира.
Отто Вайдт в рабочем кабинете
Часть культурной и исторической памяти Берлина – это вмонтированные в тротуары по всему городу таблички и медальоны-посвящения, на которых выбиты различные памятные даты или фамилии живших в округе евреев. Так и вделанная в землю мемориальная табличка под аркой, ведущей в переулок, где находится музей, сообщает:
«В этом доме располагалась фабрика слепых Отто Вайдта. Здесь работали в 1940–1945-е годы преимущественно слепые и глухонемые еврейского происхождения. Вайдт посвятил свою жизнь тому, чтобы защитить их, делал все ради спасения евреев от верной смерти. Многие, кто смог выжить, обязаны этим ему».
Отто Вайдт (Вейдт) родился 2 мая в Ростоке, в семье Макса и Августы Вайдт. Семья жила скромно, Отто пошел по стопам отца, который был обойщиком. Вскоре семья переехала в Берлин, где Отто попал под влияние анархистских и пацифистских течений в германском рабочем движении. В основном он занимался продажей мягкой мебели. Получив из-за бедности семьи только начальное образование, Вайдт стремился пополнять его общением с интеллектуалами. Он посещал кафе, где собиралась берлинская литературно-артистическая богема, большей частью левонастроенная, и в этом кругу позднее приобрел приятелей и друзей, в том числе евреев.
Со временем у него ухудшалось зрение, и он освоил более «тактильное» дело по изготовлению щеток и метел. Вдобавок у Отто возникла ушная инфекция, из-за чего его не стали призывать в армию в Первую мировую войну. Возможно, он симулировал глухоту, поскольку уже являлся на тот момент убежденным пацифистом и не имел ни малейшего желания служить «кайзеру и фатерланду».
В 1936 году Вайдт вывел свое занятие на промышленный уровень и основал небольшую фабрику по производству щеток и метел. Она вначале располагалась в берлинском районе Кройцберг, неподалеку от дома ее владельца. В 1940 году фабрика переехала в тот самый дом 39 на Розенталер-штрассе, уже в центральном районе Митте, и стала расширяться там. Благодаря тому, что одним из направлений поставок для продукции Отто стал вермахт, сообразительный фабрикант смог добиться для своего предприятия статуса «важного в оборонном отношении». Под этот статус ему также выделялось сырье – конский волос, искусственное волокно, древесина.
Отто с сотрудниками своей фабрики. 1943 год
Связь с армией и благоприятствующие отношения с отдельными офицерами дали ему прикрытие и возможность параллельно развернуть благотворительную деятельность. Продукция, которую производила фабрика, считалась дефицитной, и на нужды вермахта Вайдт отправлял лишь часть. А остальное он продавал на черном рынке – и вырученные деньги использовал для подкупа нацистов, на роскошные подарки для них в обмен на то, чтобы они не трогали евреев, которые работали у Вайдта на фабрике.
Зная по себе, что значит быть ограниченным в восприятии мира, Отто стремился помочь тем, кто в условиях нацистского режима становился еще уязвимее. С 1941 по 1943 год в его мастерской работали около 30 евреев с нарушениями зрения и слуха. Большинство этих людей проживали раньше в еврейском приюте для слепых. Среди них были и бывшие коммерсанты, директора банков, адвокаты, фармацевты. В мастерской царила редкая для тех времен атмосфера дружбы. Во время работы слепые пели, перебрасывались шутками. Они буквально боготворили Вайдта, называя его в глаза и за глаза «папой».
В мастерской также работали несколько людей с полноценным зрением и слухом. Среди них – Алис Лихт, у которой позднее случилась с Вайдтом болезненная и неровная любовь (вплоть до того, что он спасал ее из нескольких концлагерей подряд), и Инге Дойчкрон, которую Вайдт скрывал вместе с ее матерью на разных тайных адресах до конца войны.
Щетки, которые производились на фабрике Вайдта – дефицитная в годы войны продукция
Когда участились гонения на евреев, и гестапо начало арестовывать и депортировать работников фабрики Вайдта, он использовал любые пути для их спасения: оформлял для них поддельные документы, давал взятки офицерам, активно поддерживал впечатление, что трудоустраивает некоторых лишь для извлечения выгоды. Во время обысков прятал в тайных помещениях. Вот как могли происходить такие «прятки», по описанию Инге Дойчкрон:
«Когда в мастерскую наведывались проверяющие из «еврейского отдела» гестапо, сидевшая у входа ученица подавала условный звонок. Алис спешно накидывала жакет с желтой звездой и бежала в разделочную. Инге и Вернер Баш прятались в специально оборудованной нише. На их места садились партнер Вайдта, его официальный заместитель Густав Креммерт и ученица-«арийка». Вайдт приветствовал посетителей, лучась радушием. Он водил их по зданию, мимоходом показывая душевую, якобы отведенную «для этих еврейских свиней». Затем в мастерской демонстрировал производственный процесс. При этом он набрасывался на кого-то: «Что это – метла, то, что ты делаешь?» – и повествовал, как удается ему поддерживать дисциплину среди этих евреев, которые лишь тогда работают как следует, когда держишь их в ежовых рукавицах. Под конец, оглянувшись, доверительно сообщал: «По правде сказать, просто не знаю, как бы я выполнял заказы вермахта, не имея их здесь». После ухода гестаповцев Вайдт заходил в мастерскую, чтобы извиниться. Однако нужды в этом не было – и так все понимали. Он раздавал сигареты, все облегченно вздыхали и смеялись. Для работавших в бюро Вайдт порой устраивал задушевные вечера, чтобы на какое-то время заставить нас забыть про наши беды и горести. Для этой цели он добывал где-то, то ли на черном рынке, то ли у коновала, мясо или вино и подливал нам снова и снова. Но никто из нас не пьянел – уж слишком напряжены были у нас нервы».
Одно из этих тайных помещений – и есть сегодняшний музей.
Интерьеры музея
Стоит отметить, что Инге Дойчкрон, оказавшаяся благодаря Отто в числе выживших евреев, стала впоследствии известной писательницей. Именно в ее книгах-воспоминаниях заключена главная дань памяти Отто Вайдту и его усилиям по спасению евреев. Без Инге, скорее всего, история фабрики для евреев-инвалидов была бы забыта. Сегодня ей 94 года, и она продолжает вести общественную деятельность и увековечивать память о Холокосте.
У Отто Вайдта было много общего с Оскаром Шиндлером. Как и он, Вайдт не был образцом семейных добродетелей, не отличался и почтением к закону. Он водил компанию с полицейскими и скупщиками краденого, спекулянтами и содержательницей публичного дома. Но, как и Шиндлер, органически не принимал нацистского деления людей на достойных и недостойных жить.
После войны Вайдт продолжал помогать еврейской общине Берлина, в частности, при строительстве сиротского приюта и дома для престарелых в районе Нидершёнхаузен (они предназначались для выживших узников концлагерей и гетто, которые остались без родных и собственного угла). В печати он призывал установить памятник погибшим евреям, чтобы тот «напоминал «арийскому» миру о миллионах людей, которых преследовали по расовым мотивам, которых истязали и сжигали в концлагерях». Но прожил Отто недолго и умер в 1947 году, в 64-летнем возрасте, практически слепой и впавший в тоску после того, как его возлюбленная Алис Лихт уехала в Америку и отказалась к нему возвращаться.
В 1971 году музей «Яд ва-Шем» признал Вайдта «праведником народов мира» – как нееврея, который рисковал всем, чтобы спасти своих ближних. А бывшее помещение фабрики Вайдта получило в 2000 году статус памятника истории и превратилось в музей, вход в который сегодня является свободным.
Тамара Шатула
Опубликовано в ВЕС №5, 2017